В рубрику "Контент" | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
Аркадий Ратнер
Спортивный обозреватель
Как спортивное соревнование попадает на телеэкран? Какие проблемы (технические, финансо-м v вые, юридические) приходится при этом решать? Ответ на этот вопрос — удобный повод начать разговор о продуманной до мелочей организации вещания мирового спортивного телевидения: о "Евровидении", о том, как приобщалось к этой системе советское телевидение, всегда остерегавгиееся зарубежных контактов
Разобраться в тонкостях работы "Евровидения" до конца было суждено лишь только российскому телевидению, когда оно из творческой организации стало постепенно превращаться в коммерческое предприятие, в котором главной целью было извлечение прибыли. Передачи стали оцениваться не по качеству или престижности, а по тому, кому и сколько денег они приносили.
Спортивное же телевидение поначалу так работать не могло. Спонсоров не было, рекламодатели серьезного интереса долго не проявляли, а любая трансляция требовала затрат, причем немалых.
Спорт - та же политика
Раньше за все трансляции всесоюзных соревнований ни Госкомспорт, ни команды, ни стадионы не получали от телевидения ни копейки. Была, правда, памятная попытка каким-то образом наладить финансовые отношения между Гостелерадио и Госкомспорта. На переговоры с Сергеем Георгиевичем Лапиным отправился заместитель председателя Госкомспорта Виктор Андреевич Ивонин, мягкий, интеллигентный человек. Сам председатель Сергей Павлович Павлов, прекрасно знавший о положении Лапина в партийной иерархии, личный визит нанести не решился.
Беседа Лапина и Ивонина проходила без свидетелей, но ее завершение наблюдали многие. Короткую дистанцию от лапинской приемной до лифта преодолевал посетитель, напоминавший боксера, который провел тяжелейший бой и в состоянии "грогги" с трудом добирался до канатов. Слишком мелка для Лапина была фигура Ивонина, и разницу эту Сергей Георгиевич с присущим ему "изяществом" продемонстрировал. Слухи, в тот же день дошедшие до нас из Спорткомитета, подтверждали: все предложения Ивонина грубо отвергли, а ему самому небрежно указали на дверь. После этого вопрос об оплате телевизионных трансляций союзных чемпионатов больше никогда не поднимался.
Покупка лицензии на право показывать важнейшие международные соревнования считалась задачей не из простых. В государственный бюджет закладывали отдельной строкой валютные средства, необходимые для оплаты Олимпийских игр, чемпионатов мира по футболу и хоккею. Все остальное Гостелерадио приходилось приобретать из собственных средств.
В начале каждого года на коллегии распределяли отпущенные правительством деньги на радио и телевидение и утверждали собственный бюджет. Я сам наблюдал и слышал рассказы тех, кто постоянно посещал подобные совещания: предложения спортивной редакции всем казались невыполнимыми и вызывали бурные споры. Выяснялось, что в спорте разбираются все... Кто-то защищал легкую атлетику, кто-то отвергал плавание, кто-то предлагал заплатить за чемпионат штангистов.
Чаще всех защищал наши планы Борис Михайлович Хессин, руководитель творческого объединения "Экран", который был большим поклонником спорта. Он без труда разбивал доводы дилетантов. Однако последнее слово все равно оставалось за Лапиным, поэтому подготовленные нами предложения возвращались в редакцию сокращенными наполовину. Олимпийский чемпион по борьбе Александр Владимирович Иваницкий, 18 лет руководивший спортивной редакцией, каждый год с маниакальным упорством включал в представляемый на коллегию план зарубежных трансляций чемпионат мира но борьбе. И с таким же упорством Лапин его вычеркивал.
Но в спортивной редакции имелись свои хитрости, позволявшие иногда скорректировать уже утвержденный план в нужную сторону. В течение года что-то из запланированного не удавалось приобрести, а покупку каких-то трансляций мы сознательно придерживали. И тогда в бухгалтерии оставались неиспользованные деньги, а их требовали обязательно истратить. Так что иногда удавалось купить права на борцовский турнир. Но чтобы не раздражать Лапина, трансляции ставили в эфир глубокой ночью или в дневное время, и Иваницкий скромно принимал поздравления с победой над ретроградами от своих товарищей-борцов.
Но сложнее всего приходилось спортивной редакции и международному отделу Госкомитета организовывать престижные футбольные трансляции, которые ждала вся страна.
Часто жребий сводил нас с самыми именитыми командами в европейских кубках или в отборочных встречах чемпионата мира. Купить такие трансляции на скромные деньги телевизионного бюджета было невозможно. И остаться бы советским болельщикам без памятных матчей 1970-1980-х гг., если бы чья-то светлая голова (на этот раз точно из отдела пропаганды ЦК КПСС) не нашла разумного решения об обмене трансляциями.
В "Реал", "Арсенал", "Баварию" пошли телетайпы с предложениями об обмене трансляциями. Владельцы суперклубов сначала отвечали отказом, тянули до последнего, но, в конце концов, соглашались. Киевское "Динамо" и "Спартак" в те годы высоко котировались в Европе, и оставить свою публику без репортажей из Киева и Москвы клубные президенты не решались.
Спорт на продажу
Начало 1990-х гг. все изменило. Телевидение платило теперь не только зарубежным, но и своим командам за то, чтобы показать их матчи со стадиона "Динамо" или из Лужников. Крутых руководителей российских клубов, возникших буквально из ничего, абсолютно не интересовало (в отличие от зарубежных президентов), увидят ли игру собственные болельщики. Деньги и только деньги решали все! Сомнительные личности, называвшие себя представителями зарубежных команд, чуть ли не ежедневно появлялись в останкинских кабинетах, но первые же минуты разговора с ними не оставляли сомнения, что перед тобой мошенник средней руки.
К счастью, тогда же появились и первые серьезные посредники. Общение с ними многое дало. Нашим учителем в переговорах был Евгений Гаврилович Оксюкевич, опытнейший работник Управления внешних сношений Гостелерадио. Помню "историческую" беседу с Андрашем Шалаи (в прошлом известным фигуристом, а затем представителем серьезной посреднической фирмы), направленным в Москву "прощупать" российский телевизионный рынок. Оксюкевич намеривался купить у Шалаи права на трансляции Уимблдонского турнира. Наши возможности Шалаи представлял весьма смутно и потому предложил цену - 100 тысяч долларов. Оксюкевич, не задумываясь, ответил: "Семь тысяч!" И столь же стремительно Шалаи сказал: "Согласен". Ситуация в самом деле почти комическая, и ее долго пересказывали в останкинских коридорах. Но я запомнил ее еще и потому, что это был первый договор с частным посредником, оформленный по всем правилам: заполненные бланки, подписи ответственных лиц, печати. Постепенно, уже без помощи Ок-сюкевича, мы научились достойно вести переговоры, торговаться, находить компромиссы и сами продавать свой "товар".
А вот в Киеве, например, процесс пошел медленно. И эта неторопливость весной 1992 г. привела к грандиозному скандалу, который едва не завершился дракой.
В Лозанне в Олимпийском музее проходило совещание телевизионных спортивных экспертов, представлявших все европейские государства. По парадной лестнице не спеша, с чувством собственного достоинства поднимались участники. А в это время перед входом в зал рафинированный интеллигент Фернандо Прадо, руководитель испанской компании TVE, воинственно поблескивая очками, с кулаками наскакивал на нашего старого друга Виктора Фисюна, представителя независимой Украины.
Как оказалось, накануне вечером в Киеве состоялся матч между "Динамо" и "Барселоной", и Фюсин (верный испытанным советским схемам) договорился с Прадо о бесплатном обмене трансляциями. Динамовские же руководители, которые в коммерческих делах слыли специалистами, никого не поставив в известность, продали права на трансляцию мелкой частной компании. Матч начался, "картинка" из Киева пришла в Испанию, но появилась не на TVE с миллионной аудиторией, а на малодоступном канале, к тому же платном.
Фисюн об этом ничего не знал и прибыл на совещание в превосходном расположении духа. Во время разноязычной перепалки, не без труда прерванной, все искренне сочувствовали испанцу. Два следующих дня, пока мы находились в Лозанне, на Фисюна было страшно смотреть. Он мог обсуждать только одну тему - как теперь вести себя с хитроумными динамовскими коммерсантами. И мы - Сергей Кононы-хин и я - будучи уже "опытными рыночными бойцами", щедро делились накопленным опытом.
Обмен актуальностями
Впрочем, я перескочил на несколько лет вперед, а нам стоит вернуться к середине 1970-х гг., когда мы начали всерьез приобщаться к международному телевизионному сообществу. Именно тогда установились прочные контакты с "Евровидением". Раньше все общение шло через "Интервидение", где объединились государственные телекомпании всех социалистических стран. Штаб-квартира "Интервидения" находилась в Праге: административное здание и рядом с ним технический центр, куда сходились все линии связи. В техцентре работали специалисты международного класса, способные мгновенно произвести самые сложные коммутации.
Не могу сказать определенно, пользовались ли услугами "Интервидения" другие редакции (музыкальная наверняка пользовалась), транслируя или "перегоняя" из страны в страну свои передачи, но основной нагрузкой "Интервидения" были спорт и информация. Программа "Время" несколько раз в день принимала так называемый "обмен актуальностями". В этой передаче все телекомпании Европы выдавали для общего пользования различные политические сюжеты. Было много унилатераль-ных программ. В них видеоматериалами обменивались только две заинтересованные страны. У канала, идущего, например, из СССР, была возможность подключиться к одному из зарубежных, и наш корреспондент в этой стране мог передать в Москву оперативное сообщение или интервью. В "Останкино" (как и в студиях других стран) круглосуточно работал отдел "Интервидения", готовый в любое время дня и ночи по команде из Праги тотчас же подключиться к нужному каналу, если в мире произошло что-то чрезвычайное.
Но самыми сложными для "Интервидения" были спортивные трансляции. Когда шли передачи с крупных турниров, которые принимали многие страны, проблем не возникало. Схема передачи сигнала формировалась заблаговременно. Экстремальные ситуации приходились обычно на среды, в дни европейских футбольных кубков. Вот тут инженеры в Праге и во всех заинтересованных странах ломали голову, как обеспечить прохождение сигнала десятка матчей, игравшихся одновременно. Однако не помню ни одного случая, чтобы какая-то трансляция сорвалась. В административном здании "Интервидения" работали программные координаторы, финансовые и юридические службы. Здесь проводились переговоры о покупке прав, оговаривались условия, заключались договоры. "Интервидение", как вы, вероятно, уже поняли, являлось коллективным членом "Евровидения". Политики касаться не буду, она, несомненно, имела место быть. Но главная сложность состояла в том, что у СССР и дружественных ему стран не хватало валютных средств, чтобы оплачивать дорогостоящие трансляции. Даже небольшая западноевропейская страна, входившая в "Евровидение" самостоятельно, платила за лицензию больше, чем государство, занимавшее одну шестую часть земной поверхности.
Очевидное - невероятное
В Западной Европе давно существовал мощный телевизионный рекламный рынок, активно использовалась спонсорская поддержка, изобретались другие способы, помогавшие значительно сокращать фантастические, по нашим меркам, лицензионные суммы. В Советском Союзе всего этого не существовало. И в дорекламное время "Евровидение" делало "Интервидению" большие скидки. У владельцев прав - чаще всего это были международные спортивные федерации - интерес транслировать свои соревнования на СССР и страны Восточной Европы, конечно, существовал. Во-первых, пропаганда своего вида спорта: кто же откажется от дополнительной аудитории в десятки миллионов человек. Во-вторых, "Интервидение" все же платило немалые деньги за трансляции, хотя и не сравнимые с "Евровидением". К тому же на стадионах размещались рекламные щиты, на майках -логотипы крупных фирм. Видно, надеялись спонсоры и рекламодатели, что настанет время и названия их фирм будут хорошо известны и в странах, которые пока объединяло "Интервидение".
Наконец, пользу телевизионной рекламы поняли и у нас, еще при СССР. Свершилось! Препоны сняли, и самая первая - причем зарубежная - реклама появилась на наших телеэкранах в трансляциях футбольного чемпионата мира 1990 г. Компания JSL, коммерческий партнер ФИФА, серьезно нас к этому событию готовила, объясняя очевидные вещи на специальных семинарах в Люцерне и Праге.
Внимательный читатель вправе задать вопрос: как же так? Ведь автор утверждает, что примерно до середины 1970-х гг. спортивное телевидение СССР абсолютно не соответствовало международным стандартам. Но уже в 1980 г. Москва получает право провести летние Олимпийские игры. В анкете, которую претенденты отправляют для обсуждения в международный Олимпийский комитет, требовалось описать возможности национального телевидения в мельчайших подробностях. И рассматривают эти анкеты за пять-шесть лет до начала Олимпиады.
До сих пор остается загадкой, кто тот смельчак, что предложил выдвинуть Москву на олимпийский конкурс. Естественно, что решение принималось в Кремле на Политбюро. Но был же кто-то, кто первым подал идею и сумел убедить скептиков!
Догнать и перегнать
Из всего рассказанного уже хорошо понятно, сколь сложные задачи предстояло решать советскому телевидению для того, чтобы встать вровень с ведущими телекомпаниями мира. Конечно, проблемой номер один было техническое оснащение. Правда, уже работал прекрасный Останкинский телецентр, но "начинка" его аппаратных была по-прежнему допотопной. Еще большая сложность состояла в том, что у нас отсутствовал опыт освещения крупнейших соревнований.
Летом 1970 г. Лапин объединил два спортивных отдела: телевидения и радио, которые до этого в Гостелерадио существовали раздельно. Не в те ли годы в чьих-то высоких кабинетах родились первые шальные мысли о проведении в Москве Олимпийских игр? Кстати, примерно в это же время заместителем Лапина по технике стал Генрих Зигмундович Юшкявичюс, чьи заслуги в подготовке Олимпиады трудно переоценить.
Объединенный спортивный отдел возглавил один из основателей отечественного спортивного радиовещания Шамиль Николаевич Мелик-Пашаев. Был он человек с хитринкой, но опытный, умный, требовательный, а главное (и это была большая редкость) - его любил Лапин. Вместе с ним начали осваивать телевидение Николай Озеров, Наум Ды-марский и группа молодых, дружных, способных ребят, которых Мелик-Пашаев тщательно отбирал на протяжении многих лет. Числился в штатном расписании и знаменитый Вадим Святославович Синявский, тогда уже тяжело больной. Он скончался через два года.
Дисциплину руководитель отдела установил железную. Для пришедших с радио это было привычным делом, остальные же поначалу роптали. В телевизионном отделе всегда процветала вольница, начальники менялись с калейдоскопической быстротой: семь человек за десять лет. Только Константин Иванович Бесков, знаменитый футбольный тренер, тоже недолго руководивший отделом, в свое время начал наводить порядок, но довести дело до конца не успел, так как возглавил сборную СССР.
Мелик-Пашаев отслеживал только спортивную информацию, звучавшую с телеэкрана, и футбольные репортажи. Организацию трансляций, работу режиссеров, тематические передачи, что было для него чуждо, он старательно обходил. Зато мгновенно подметил, что за международные связи никто в отделе не отвечает. Однажды на эту тему он заговорил со мной. Я рассказал ему, что прямые контакты с "Евровидением" не поощряются, и многие важные документы до нас не всегда доходят.
В 1971 г. Шамиль Николаевич "прорубил окно" в Европу. Он и Эдуард Файзилович Муртазин, долгое время курировавший спорт на телевидении, впервые побывали на совещании-семинаре, которые "Евровидение" проводило ежегодно. Так началось прямое общение с "Евровидением". Пошли к нам, минуя "Интервидение", телетайпы и письма с разнообразной информацией, перспективными планами, важными рекомендациями, что нисколько не умаляет значения "Интервидения", тесная связь с которым никогда не прервалась и на чью помощь мы всегда могли рассчитывать.
В 1973 г. Мелик-Пашаев сам отправился работать в программный отдел "Интервидения". После его отъезда заведующим спортивным отделом назначили Александра Иваницкого, а еще через год создали Главную редакцию спортивных программ Гостелерадио СССР. Идея проведения Олимпийских игр в Москве постепенно вызревала, и хорошо укомплектованная редакция стала еще одной ступенькой к решению серьезных задач по подготовке Олимпиады и ее проведению.
Иваницкий, завершив свои блестящие выступления в спорте, несколько лет проработал в аппарате ЦК ВЛКСМ, освоив - говорю без всякой иронии - правила бюрократического ведения дел, что для растущего с каждым днем коллектива оказалось очень полезным. Вскоре своим первым заместителем он сделал Рудольфа Федоровича Незвецкого, коллегу по комсомолу, проявившего себя прекрасным организатором. И хотя мои отношения с ним складывались весьма непросто, его блестящую работу, особенно в самый ответственный период подготовки к Олимпиаде, нельзя не отметить.
Мне в созданной редакции отвели должность заведующего отделом информации и трансляций. На новом месте многие наши беды стали виднее. И лучшими учебными годами для меня стали: 1973 г. - трансляции Московского чемпионата мира по хоккею; 1976 г. - мое первое посещение Олимпийских игр, проходивших в Инсбруке.
Нам есть чем гордиться
Общаясь теперь очень часто с коллегами из разных стран, признаюсь честно, я переполнился гордостью, услышав, что даже немногочисленные трансляции из Москвы за рубежом всегда воспринимались прекрасно. Технические слабости нельзя было не заметить, но режиссерской, операторской работе люди, понимавшие в этом толк, давали очень высокую оценку. Кто-то из них помнил даже самые первые наши репортажи, не представляя, каких усилий требовала их организация. О двух из них мне хотелось бы рассказать.
1957 г. Чемпионат мира по хоккею в Москве. Только что в Лужниках построен Дворец спорта. Все игры проходят там, однако финал СССР - Швеция решено вынести на открытую площадку перед одной из боковых трибун Большой спортивной арены. На улице 12-15 градусов мороза, но болельщиков 40 тысяч. Количество зрителей, одновременно наблюдавших за хоккейным матчем, - до сих пор не побитый рекорд. Трансляцию принимали во многих странах Европы.
В 1962 г. прошла еще более уникальная трансляция из Москвы. Два дня подряд по 3-4 часа ежедневно на той же Большой спортивной арене лучшие конькобежцы мира разыгрывают звание абсолютного чемпиона. 100 тысяч зрителей. 15-градусный мороз никого не пугает. Борьба идет ожесточенная. И в конце награда за долготерпение: с лавровым венком победителя круг почета совершает Виктор Косичкин. А в Европе миллионы зрителей, сидящих в тепле у своих экранов, вновь с восторгом и удивлением наблюдают за трансляцией из Москвы.
На первом из описанных соревнований я, простой зритель, укутанный с ног до головы, просто смотрел с приятелями игру, даже не подозревая, что через пять лет, но в другой знаменитой трансляции буду уже выполнять различные мелкие поручения.
Но самое удивительное то, что и хоккейный чемпионат, и конькобежный показывали одной четырехкамерной ПТС. И что это были за камеры! Тяжелые, неповоротливые, с маломощными объективами, которые операторы героически отогревали. Надо описать и внешний вид самих операторов: в огромных валенках, старинных овчинных тулупах, заимствованных, в костюмерных "Мосфильма", они напоминали крестьян, которые с вилами в 1812 г. преследовали отступавшие войска Наполеона. Головные уборы и вовсе не поддаются описанию. Не знаю, как выдерживали мороз руки: ведь в дворницких рукавицах управлять камерой невозможно. Помню только, что за каждой камерой, сменяя друг друга, работали два-три оператора, которые через каждые пятнадцать минут бегали к батареям отогревать руки. К сожалению, у меня нет возможности восстановить имена тех, кто стоял в те дни у камер, а вот режиссеров, сидевших в передвижной телевизионной станции (обычном автобусе, начиненном техникой), я обязан назвать: Николай Николаевич Аристов и Павел Александрович Исаков - первые режиссеры советского спортивного телевидения.
Что же дает мне право рассуждать об уникальности спортивного телевидения? Каковы причины его стремительного совершенствования? Отвечу, возможно, удивив многих: причины эти в полном соответствии с законом диалектики, носящем название "единство и борьба противоположностей". Кто же, спросите вы, показывая спорт по телевидению, непрерывно борется друг с другом, то объединяясь, то отступая перед предстоящим новым объединением? Это комментатор и режиссер, режиссер и разработчик новой техники, режиссер и спонсоры, редактор и те, кто верстает телепрограмму...
Подводные камни советского ТВ - "хоккейный вариант"
Время начала репортажей и их продолжительность постоянно рушат перспективное и текущее планирование. Ну можно ли себе представить, что спортивный календарь уютно впишется в программную сетку, не сместив при этом ни одной из любимых зрителями передач? Тут уж в каждой стране свое отношение к неминуемому конфликту. В крупнейших мировых компаниях, работая на перспективу, прежде всего, разместят в сетке заранее известные спортивные передачи и лишь потом начнут придавать ей окончательный вид. И сделают так по трем причинам. Во-первых, за лицензию на трансляцию заплачены большие деньги. Во-вторых, трансляция будет идти "живьем". Только такую передачу готовы поддержать солидные спонсоры. И, конечно, в каждой стране есть свой Владимир Саппак, давно доказавший, что главное в телевидении - сиюминутность. И третья причина: значительное спортивное событие в этих странах всегда получит достойный рейтинг.
А вот советское, а теперь российское телевидение, не в состоянии преодолеть традиционную косность. И пусть в пятницу в восемь часов вечера будет проходить выдающееся спортивное событие, которое напрямую транслируют все телестудии мира, но на первом российском канале все равно будет крутить свое колесо Леонид Якубович, а на втором - минута в минуту выйдет в эфир информационная программа "Вести".
Сколько сломано копий, сколько раз доходило до прямых конфликтов в попытке решить проблему совпадения спортивной трансляции и популярной у зрителей передачи. В советские годы однажды было найдено уникальное решение, вошедшее в телевизионную историю. Оно носит название "хоккейный вариант". Словосочетание это известно каждому творческому работнику, а во многих технических изданиях используется как официально узаконенный технологический термин.
Нашли такой вариант в далекие "брежневские" хоккейные времена. Информационная программа "Время", которая в эфирной сетке всегда стояла незыблемо, начиналась практически одновременно с третьим периодом матча, проходившем во Дворце спорта, в котором был теперь не 15-минутный (предусмотренный правилами) перерыв, а 30-35-минутный, потому что сразу за программой "Время" в 21:30 выходил в эфир заключительный период, хотя во Дворце он был еще далек от завершения.
Записывать продолжающуюся игру и тут же начать воспроизводить ее в эфире - задача не из легких, особенно в те годы на архаичных, трудно управляемых, видеомагнитофонах "Кадр". Инженеры рассчитывали по минутам момент перехода: включившийся магнитофон синхронно "подхватывал" картинку с магнитофона, завершившего свою работу.
До сих пор "хоккейный вариант", значительно упрощенный, благодаря современным видеомагнитофонам, часто применяют при прямых трансляциях концертных программ, когда само представление еще в разгаре, а телевидение уже начинает его показывать.
Продолжение следует
Опубликовано: Журнал "Broadcasting. Телевидение и радиовещание" #4, 2007
Посещений: 17020
Автор
| |||
В рубрику "Контент" | К списку рубрик | К списку авторов | К списку публикаций
